|
Сверхновый Мировой Порядок www.Marsexx.narod.ru (Marsexx = Marsel ex Xazan = Марсель из Казани) Адрес страницы (с 8 июн. 2007 г.): /4isto-kritika-razuma.html |
Бизнесмен, бросай бизнес! | Работник, бросай работу! |
Студент, бросай учёбу! | Безработный, бросай поиски! | Философ, бросай "думать"! |
Так говорит переродившийся Марсель из Казани: • «Чисто критика разума» • «Философская детоксикация» • «Всё дозволено, следовательно, бога нет» • «Верю в позитив» от 8 июня 2007 г. «10 моих ошибок, или Предостережение тем, кто согласен с мнениями, изложенными в «Бросай…» и «К чёрту…» (16 марта 2007 г.) . |
• Критика слов
Вот именно тогда мысль есть, существует реально, а не просто как слова, не только лишь как болтовня. (17.07.2006)
Для внешних предметов иначе. «Что такое дерево?» — на словах описано, например, в словаре. Но «Чтó именно такое дерево?» — этот вопрос получит ответ, если указать на реальное, конкретное дерево, а не просто наговорив ещё слов. (13.08.2006)
А мысли? — Словам, которыми я выражаю мысль, продумываемую в данный момент, совсем не обязательно касаются чего-то реально относящегося ко мне. Я могу продумывать (и высказывать) совершенно разнообразное, в т.ч. то, в ошибочности, ложности или сомнительности чего я уверен.
Т.е. слова, описывающие мысль, не всего касаются действительного, реально ко мне относящегося. Слова мыслей будут описывать нечто реальное, если: а) я продумываю и высказываю свои убеждения (мировоззрение), б) я размышляю над решением какой-то актуальной для себя проблемы.
Вот когда слова, вертящиеся у меня в голове (сознании), касаются непосредственно в данные момент чувствуемого (и ощущаемого телом — тоже), а также связанного с раздумьями о мировоззрении или решении проблемы, — вот тогда слова описывают что-то реальное, то, что есть здесь и сейчас. Все другие слова — болтовня. (9.07.2006)
Что уж говорить о текстах «священных писаний»! Смысл, Истина — это всё-таки не слова, но содержание, значение, суть. А потому эти книги не могут содержать в себе Истины — и даже не писались с этой целью!
Смысл из текста не извлекается однозначно, единообразно. Этого и не требуется. Текст — это символ, указатель, лишь подмога в искании Истины. Сама Истина — внутри нас. Чтобы мы Её заметили (не пропустили) внутри себя, для того и пишутся тексты! (13.08.2006)
Слово — это всего лишь символ, набор звуков, букв. Желание — это кусок реальности, это то, что есть, существует, бытийствует. Поэтому желания наличествуют и осуществляются даже без моего их осознания! И таких желаний может быть очень много — я их не осознаю (не знаю, что я этого хочу), но они есть и они осуществляются без моего ведома. (17.11.2006)
Чтó такое слова? Мысли, выраженные в словах? — Чтобы их воспринять, нужны спецусловия: время для чтения (прослушивания); внимание, направленное на это; способный к понимаю интеллект.
Слово только тогда ценны, когда оно указывает на что-то реально существующее (вещь, отношение, связь). Нет толку от чтения, если читающий человек не может почувствовать то, что стоит за словом. Если он не чувствует, если в его реальности, в его мире нет чего-то, то соответствующие слова (тексты) для него пусты, безжизненны.
И этих пустых текстов, похоже, множество! Даже в моей писанине их может оказаться большинство, т.к. то, что я писал, может быть заблуждением, т.е. ничего реального за теми словами не стояло, не стоит и не может стоять… (29.12.2006)
Никак! Нет критериев истинности! Любые теории, берущиеся объяснить, вывести причинно-следственные связи в развитии мира, человечества, страны, даже отдельного человека — лишь интерпретации, лишь истолкования, каких можно дать тысячи!
Все эти теории — лишь слова. Слова убеждают лишь тех, кто предубеждён, т.е. готов убедиться. А готовность эта вытекает из чувств: чтó человек чувствует, то и есть.
Когда я в летний день выхожу на улицу, достоверно существует лишь то, что мне тепло. То, что есть Солнце, есть электромагнитные волны, есть тело, восприимчивое к теплу, — уже интерпретация. Если бы я ничего не чувствовал, то в эти интерпретации я бы с трудом верил. (16.01.2007)
Вообще, если на словах пытаются изложить [ха, примечательно: лгать — излагать, ложь — изложить] какую-то истину (а тем более истину масштабную — о Мире, о человечестве, об истории и будущем), то это меня стало настораживать уже потому одному, что это — слова… Заменить истину словами о ней — что-то тут не то…
И есть какое-то противоречие ещё и вот в чём: общепризнанно, что чем дальше в глубь веков, тем меньше грамотных. А раз так, то для кого писались Священные Книги всех религий — Бхагавад-Гита, Библия, Коран и т.д.!?
Как это Богу пришла мысль заявить о Себе и Своей Воле через книги (слова), если чуть ли не 99% людей не умели читать (а если б и умели, то не имели книг)???
Уже это не доказывает ли ложность всех Священных Писаний? (29.01.2007)
Нужны конструктивные, практические мысли, а не просто болтовня о тысячах посторонних вещей, не просто болтовня, не дающая никакого видимого, конкретного результата. Пора устраивать свою жизнь — обеспечивать практически, материально, ощутимо!
Поэтому стараюсь даже в пожеланиях не выражаться одухотворённо и чересчур благостно («счастья», «радости», «воплощения подлинных желаний» и т.п.), ибо это опять болтовня, но желаю конкретных, видимых вещей — денег, здоровья.
Вообще, переживание счастья, радости, успеха всегда имеют основу (причину), а не подвешены в воздухе. Потому-то и надо желать конкретных вещей, которые послужат причиной счастья и радости. (6.02.2007)
Добро, нравственность, Бог, честность, справедливость, долг, правильное, правда, красота, любовь, смерть и т.д. — всё это не существует само, но только в связке с чем-то материальным, т.е. очевидным.
Нет абстрактного добра, но есть реальные поступки (накормить голодного, подать руку упавшему, подвести опаздывающего и т.д.), которым даётся такая оценка: добро.
Нет Бога самого по себе. Все богослужения, молитвы, богоугодные дела, всё, что делается ради Бога — всё делается материально и телесно, через реальные, ощутимые дела.
Нет справедливости самой по себе. Но есть конкретные, видимые поступки, которые расцениваются как справедливые или нет. (5.03.2007)
Чувство (восприятие) целостно, недифференцированно, слитно. Чтобы передать в слове, чтó ты чувствуешь, надо «разбить» чувство на «клеточки» и дать им названия. Это делается в мысли. (24.03.2007)
Если бы слова и были мысли, то чтение слов передавало бы мысли, но этого-то нет! Самые воодушевляющие свои слова не воодушевляют, когда перечитываешь их на другой день.
Слово — лишь скелет. Чтобы угадать за ними живую мысль, нужно быть ровно в таком же душевном состоянии, с тем же багажом опыта и актуальных проблем, что и у того и тогда, кто и когда выражал свою мысль. (14.05.2007)
Мыслим не словами, а потому-то собственная мысль более близка (в т.ч. воодушевляюща), чем чужая: чужая мысль доступна тебе только как слова, но своя — и как внутреннее переживание. (16.05.2007)
На материальный объект можно указать пальцем, а потому нет споров по поводу его наличия, его видимым свойств (скорости, массы, цвета и т.д.). Н нематериальные вещички уже невозможно сделать одинаковым в восприятии разных людей.
Взять ту же любовь: где гарантия, что мы называем любовью одно и то же чувство? И где основания считать, что мы выводим одинаковые следствия (действия), которые должны проистекать из любви? (Если я люблю, я считаю, что любовь надо выражать так-то и так-то (это я усвоил в детстве); если любит другой, то по его представлениям любовь надо выражать совершенно особенным способом (и это она тоже усвоила в своём детстве)).
Потому вполне вероятно, что споры исчезнут, как только будут точно определены все понятия (даны однозначные дефиниции). (1.06.2007)
Они говорят о демократии, порицая Путина за то, что её, дескать, нет в России. Но на деле-то демократии нет нигде, и уж точно нет в США: какая в США может быть демократия, если президентом США является сын бывшего президента США!!!??? J
Болтовня о правах человека, об общечеловеческих ценностях, о преимуществах глобализации, о верховенстве западной цивилизации — это война против России, ведь на деле-то ничего этого нет ни в США, ни в Англии, нигде! Везде правят элиты, держащиеся у власти надёжно и вечно; везде идут на силовые акции (вплоть до войны: Югославия, Афганистан, Ирак).
Говорят об одном, а делают другое. Втирают очки L (1.06.2007)
Всё нематериальное является недостоверным и призрачным: бог, смысл жизни, справедливость, добро, этика, гуманность, демократия, права человека. Всего этого нет объективно, но они «существуют» лишь в воображении людей всего лишь в виде слов: в каждой голове по-разному и даже по-разному в одной голове, но в разное время.
Когда ты берёшься отрицать материальное, пусть и неприглядное (алкоголь, секс и т.д.), то спроси себя: «А ради чего? Чтó ты утверждаешь вместо этого? Чтó ты отстаиваешь?»
Материальное, каким бы оно ни было, является достоверным. Оно есть, без сомнения есть! И жизнь проходит именно в материальных формах.
Отрицать и уничтожать материальное ради нематериальных представлений — это отказ от жизни, это какое-то самоубийство, какое-то следствие зазомбированности, фанатизма.
Если не делать материально и земное, то чтó делать? Разве возможно жить чисто духовно, внематериально? — Нет! Ничего духовного вне материи нет! Нет никакой жизни вне тела! А потому нельзя отрицать земное, материальное, плотское, мирское ради утверждения вымышленных (даже не тобой самим!) нематериальностей, «существующих» только в виде слов. (1.06.2007)
Реальность, реальную жизнь я ощущаю, воспринимаю не через слова, но непосредственно. Реальность дана мне реально, прямо, ощутимо. Интеллект же оторван от этой реальной жизни, опрерирует словами (понятиями), которые даны в речи, письме, внутреннем диалоге, но не так реально, как дана сама Реальность.
Вот этот разрыв между интеллектом (причём интеллект обнаруживается гораздо позже, чем начинает жить моё тело, чем существует Вселенная) и реальной жизнью показывает, что в интеллекте нет и не могут быть найдены цели реальной жизни. Реальная жизнь (данная мне вне словесных определений и оценок) имеет свои цели, потребности, интересы, которые-то и должны обслуживаться интеллектом: интеллект должен находить наилучшие средства их достижения, удовлетворения.
Поэтому чисто умственно проблему цели жизни мне не разрешить. Цель жизни я постигну из непосредственного (внесловесного) восприятия Реальности, правильно выделив то, благодаря чему я жив и смогу продолжать жить (отделив и ни в коем случае не смешивая (не путая) это с тем, вопреки чему я жив). (24.05.2006)
Мысли же остаются в твоей голове, с твоём идеальном, духовном мире; никто к ним доступа не имеет. Слова звучат и слышатся, пишутся и читаются, играя роль посредника в общении.
Для меня важны мысли, то, чтó я думаю (потому в психологической типологии Юнга я интроверт (вообще мыслительный и интуитивный тип (ближе к «Бальзаку»))). Но нельзя ограничиваться лишь мыслями!
Многое, очень многое надо делать во внешнем мире, в котором правит не только логика, то и физическая сила. В материальном мире есть свои законы, по которым оказывается, что насилием перебарывается любая этика… (12.03.2006)
И только одно наполняет душу благоговением! Только одно вселяет в меня надежду, поддерживает веру! Только одно даёт мне основание с оптимизмом смотреть на свою жизнь! Это — то, что я всё-таки реален!
Я — не выдумка, не ложь, как все эти книги, сайты, ТВ, разговоры! Я — реален, я — частица Реальности! И я есть у себя непосредственно, напрямую, без посредников!!
Я — вот что подлинно у меня есть! Я у себя настоящий, не притворный, не игрушечный, без подсунутый кем-то.
И вот познавая себя, развивая себя, работая над собой я делаю и узнаю самое что ни на есть реальное! Именно через себя, через всё более близкий, осознанный, тесный, ощутимый, контакт с собой я связываюсь с Реальностью, участвую в Ней, становлюсь Её действительной частью!
Всё остальное, кроме меня самого, сомнительно, иллюзорно, тленно, изменчиво, обманчиво, противоречиво, сумбурно, далёко… (2.03.2006)
Таковы как раз современные «ценности»: 1) Слава — она не реальна, а только словесна! 2) Богатство — тоже слова: деньги, драгоценности, акции и т. п. — всё это «ценно» только потому, что в головах людей сидят слова (суеверие), что это ценно. 3) Мода, престиж — то же самое. 4) Юридические законы — то же лишь слова. 5) Теология, науки о прошлом и будущем, о микромире и космосе — то же.
И вот в эту-то гонку за словами нас и вынуждает пуститься цивилизация. L (23.02.2006)
Слова — это ярлыки. Их навесили на что нипоподя, в т.ч. и друг на друга. Они указывают и на что-то реальное, и на нереальное, и на саму Реальность в целом. Слова подменяют нам их в мышлении и в общении.
Слова как ярлыки на «рабочем столе» компьютера: все одинаково «весят» по 1 Кб, но при этом указывают на различные или на несуществующие (или уже удалённые) файлы, а также на саму папку с ярлыками и весь винчестер.
Вот эти-то слова, одинаковые между собой, до того высокого нами ставятся, что реальность слов для нас выше и важнее, чем сама Реальность, из которой они вышли и на которую они указывают! Есть подлинная Реальность (т.е. Бог и Природа со всеми их составляющими частями) — вот она, вокруг меня и во мне. Есть слова — буквы и звуки, слагаемые во фразы (предложения; ибо отдельными словами мы не мыслим и не общаемся). Но дело-то в том, что все слова — это лишь оценка реального, но не само реальное!
И этих оценок по шкалам «приятно — неприятно», «выгодно — невыгодно», «осмысленно — бессмысленно», «красиво — безобразно», «дóлжно — недопустимо» и т. д. можно сделать много разных, но при этом Реальность-то одна! Реальное, то, что происходит здесь и сейчас — одно!
Вот этих-то разнообразных слов полно вокруг, а потому, как ни крути, остаётся только полагаться на самого себя в поиске того, к чему и как стремиться. В словах, льющихся отовсюду, — книги, журналы, интернет, разговоры, а также ТВ и радио, от которых я избавился (ведь сплошная дезинформация и пропаганда там! L), — просто тонешь! Своим количеством и многообразием они затмевают Реальность.
А потому нет надежды определить для себя, как жить правильно, изучая лишь слова, а не подлинную Реальность, которая мне доступна и которая одна истинна! (23.02.2006)
А всё оттого, что словами невозможно мотивироваться! Сами по себе слова пусты, сухи, безжизненны! Они лишь символ, ярлык, знак. Они лишь указывают на что-то реальное, но сами не представляют из себя чего-то реального (точнее, слова реальны по-особенному, совсем не так, как реально то, на что они указывают, но одинаково реальны между собой).
Вот то, что стоит за словами, нечто реальное — это смысл (значение) слова. Вот это-то реальное и может мотивировать! Если слово вызывает к тебе в сознание образ (понимание) того, на что оно, это слово, указывало в прошлом, когда это слово было произнесено или записано, то и происходит именно то, чему слова и призваны служить: возникает общение, т.е. передача смысла сквозь пространство (от человека к человеку) и сквозь время (из прошлого в настоящее).
Если слова действительно влекут за собой появление в моё сознании того смысла, который в них я вкладывал тогда, когда записывал призывы к правильному питанию, то происходит тот же контакт с реальным, из которого я в прошлом и вывел те слова. А вот это соприкосновение с Реальностью как раз и будет мотивировать и не может не мотивировать!
Мотивирует только что-то реальное! Так что будь всегда в контакте с Реальностью — и ты сможешь жить правильно! (23.02.2006)
И себя, и окружающий мир я воспринимаю не через слова! Каждый орган чувств даёт что-то своё — но это не слова! Словами я уже затем, после восприятия, так или иначе объясняю себе, чтó же я воспринял. Но всё же то, что есть здесь и сейчас, тот мир, в котором я живу — это не просто слова, а нечто по-особенному реальное! И к словам ни этот мир, ни меня не свести, не втиснуть в них! (16.02.2006)
Но есть кое-что, что достоверно на все 100% — это то, что я жив! Да, я живу — и это безошибочно! Это есть, это происходит! И слова тут ни при чём! Чтó бы я ни думал о своей жизни, она есть и идёт полным ходом!
Все может оказаться ложью, но то, что я есть — это несомненная истина! Вот поэтому более всего нужно ценить не теории, не умопостроения, не чьи бы то ни было учения, концепции и вероисповедания, но ценить момент времени, в котором я живу — сейчас, — в котором и происходит самое настоящее!
Моя подлинная жизнь вот здесь и сейчас. Все оцени её на словах — не достоверны, сомнительны. Но сам жизнь — убедительна, истинна, реальна! И слова здесь совсем лишние! Правда доступна сейчас, теперь, в эту минуту! (14.02.2006)
Нет, они основаны на особого рода избирательной тупости: они оставляют за собой один канал, которому должны подчиняться, а в сегодня остальные каналы поступления информации должны блокироваться.
Разумное понимание всё-таки от людей требуется, но только для двух целей: 1) Различать каналы: если говорят церковники-мечетьнки (или президенты), то принимать за чистейшую правду и быть готовым исполнять, б) если говорят другие люди (другие религии, наука, просто мудрые люди), то быть глухими, тупыми к этим словам, не пытаться даже их понимать. 2)Вникнуть в то, что им талдычат попы и муллы и тупо делать, что они говорят.
А в остальном — полный отказ от разума, полнейшее одурение. L
Это как в гипнозе: вся кора головного мозга бездействует, кроме одной зоны, через которую гипнотизёр и внушает, что угодно!.. (17.01.2006)
Как 28-ми букв латиницы не хватает, чтобы точно передать написание русских слов, сложенных из 33 букв, так и нашего обычного словаря может не хватать для передачи понимания чего-то нового от первооткрывателя всем остальным людям.
Даже если ты, отыскав нечто по-настоящему неизвестное, какой-то новый, неизведанный аспект Реальности, даёшь ему название, изобретая новое слово, то другие люди никак не поймут этого слова, пока не соприкоснутся с этой новой стороной Реальности.
Как вкус не опишешь никаким цветом или звуком, как бессмысленна анекдотная фраза «цвет машины, как рассвет, только зелёный», так и первопроходцу приходится оставаться непóнятым до тех пор, пока люди не станут восприимчивы к найденному им новому.
Другим же выводом является то, что обычные слова программируют нас! Список слов и их значений уже есть — а значит и есть тот максимум идей, который возможно выразить этими словами!
Ультратонкие и сверхсложные идеи не выразить словами, значение которых так грубо, примитивно, избито, опошлено! L (8.01.2006)
Само же «вначале» вряд ли касается самого Бытия. Начало могло быть у нашего материального мира. Но само бытие — вне времени, а точнее — оно само и есть время.
Это для нас время является чем-то внешним, в котором мы «плывём». Для Бытия же (=всего-всего сущего) времени нет — Оно, Бытие, просто есть. (17.11.2005)
а) В слова выражают мысли и словами же описывают действия (физический мир). Но мысли мы всё же не словами. Слова — это лишь форма для мыслей. Суть же мыслей — их смысл — лежит в сознании, ещё точнее — в осознании, в понимании. У человека рождает мысль, когда он нечто осознаёт, понимает внутри себя! Любое чувство (эмоции) или физ.ощущение мы осознаем, помыслив их.
Выражаем свои мысли в словах, мы выводим их наружу и смотри на них извне. Смотря снаружи, мы видим форму — слова, — но суть их схватить возможно только внутренним прочувствованием, промышлением. Одним и то же слова, собранные в фразы, не рождают одинаковых мыслей у разных людей (и даже у одного человека, но в разное время — взять хоть меня: в «Круга чтения», ставшем моей Библией (я жизнь её ежедневно читаю), я открываю новые и новое на каждом круге (=годе). Почему? Да потому, что слова — не мысли, а лишь внешнее их оболочка!
Итак, мысли достаточно чужды словам, отдельны от них. Так же и действий и действительность, ощущаемая через органы чувств — слова здесь ни при чём. Ощущения (зрительные, тактильные, звуковые, обонятельные, вкусовые, болевые) и чувства (радость, воодушевление, депрессняк) возникают не от слова, а через их посредство. Слова могут обозначать их, но слова опять же не могут быть их содержанием. Ни через какие слова не передать ощущения — его надо пережить.
б) На слова отвечают не только словами, но и собственно действием. И действия бывают убедительнее слов.
Слова (разглагольствования, болтовня) о каком-то действии и собственно действия — совсем не одно и то же. Многое надо просто делать, а не болтать об этом, не рефлексировать над этим.
Какие выводы можно сделать из всего этого? — Слова — это виртуальная реальность, соприкасающаяся с реальностью мысли и реальностью дела. (22.10.2005)
Мыслим мы не словами, но смыслами! Мы оперируем смыслами, а уже затем формируем фразы из слов, подбирая их в соответствии со своим словарным запасом и значениями, которые мы придаём словам. (Думая об одном и том же (=одинаково понимая смысл), мы можем не сойтись в словесном выражении своих мыслей, ибо вкладываем разное значение в слова. Чтобы точно передать мысль, надо сформулировать её по-разному, в разных терминах — так собеседник тебя лучше поймёт и не будет ненужных споров.)
Говорим и пишем слова. Слово обладает значением, фраза — смыслом. Слова относятся к сфере идей (идеального) и требуют, соответственно, развитого сознания для восприятия их человеком.
Но действия — это совсем другое ("поэзия поступка" отличается от "поэзии слова"). Их совершаешь здесь-и-сейчас. Действия совершают в материальной Реальности, а потому идеальные слова не преграда для действий: пером не остановишь топора.
Действие конкретно, определённо, не смутно, как слова и мысли. Действие не подменить словами и мыслями. То, что должно быть сделать, надо делать, а не болтать об этом. (17.10.2005)
Мысли, слова и дела вовсе не обязательно вместе являются умными и правильными (глупыми и неправильными). Можно говорить умно, но поступать глупо, и так в разных комбинациях. Это означает, что между словом и делом есть какой-то буфер, дополнительное звено, связывающее их.
Природа этого буфера биосоциальная, т.е. определяется природными и социальными ограничениями человека. Что-то всегда мешает мыслям перетечь в адекватные им слова, а слова — в соответствующие им дела. (21.10.2005)
Есть Истина, а есть «чтение об Истине»; есть Реальность, а есть «книги о Реальности». Наиправдивейшие книги остаются всего лишь книгами и имеют смысл только как подмога в своём собственном искании Истины и доброй жизни в соответствии с ней!
Книги не даны нам для усидчивого чтения их и благоговения перед фразами! Нет! Реальность важнее, и только Реальность и важна! Биосфера вне меня и Дух во мне — вот что единственно важно! значимо! значительно! ценно! Никакие слова (картины, фильмы) не важнее Реальности!
Важно дерево, а не фотография этого дерева. Важен дед, а не фото деда. Только когда не станет деда, можно будет ценить его фото (да и то важнее воспоминание о его праведной жизни, о том, как он учил добру, а не его фото и ещё менее — могила!..)
Но если исчезнет Реальность, то вместе с ней исчезнут и слова (книги) о ней, а значит никогда не будет ситуации, что слова важнее Реальности, которую описывают эти слова!
Есть я, есть моя жизнь. Есть Дух (Бог) во мне и живая планета Земля. Я должен жить реально, ибо я часть Реальности. Поэтому я должен сделать свою жизнь правильной: жить в достижении и сотворении реальных ценностей. Жить в служении Реальности, в исполнении того долга, который возложила (и возлагает каждый день) на меня Реальность, оказав мне большую честь тем, что породила меня!
А что книги? — Книги лишь слова! Ни писания Толстого, ни Коран, ни Библия не подменяют Реальности, не могут сравниться с Ней в ценности!
Правильная жизнь человека, построенная в соответствии с требованиями Реальности к этому человеку, но без знания хотя бы одной книги, одного книжного слова или даже буквы — такая жизнь бесконечно, несравнимо ценнее, выше, благороднее, чем знание наизусть всех написанных книг, проворенных слов за всю историю человечества, но без исполнения своего долга перед Реальность! Разница столь же колоссальная, как и между Бытием и Небытием, как между мной и моим именем! (8.09.2005)
Да и можно ли так ценить слова, чтобы какие-то книги, умозаключения, доказательства и даже Священные Писания считать очень важным!? Реальность, действительность-то главнее, ибо она — первична, а слова — это лишь отражения в зеркале. Сам цветок важнее фотоснимка. Потому-то, наверно, так много хороших слов никак не реализуются: не слова причина реальности, но реальные события, поступки людей. сегодня есть причина того, что будет завтра! Чтобы влиять на реальность, слова должен из "второсигнальности" перейти в "первосигнальность", то есть должны обусловить поступки людей. Но в том-то и дело, что не одними словам — не одним своим разумом! — движим человек, но ещё и инстинктами и зависимостями тела, привычками и внушениями… (14.08.2005)
Во-1, что такое «доказать»? И что вообще требует доказательств? Доказательств требует нечто неочевидное! То, что мы ощущаем, притом — не единожды и не случайно, то не требует доказательств своего существования. Доказывать же нужно лишь то, что сейчас никак себя не проявляет (или проявляет, но недостаточно ощутимо). И доказать нечто означает «сделать явственным, ощутимым» через какое-то обоснование, прямо или косвенно свидетельствующее о существовании (=истинности) предмета доказательств.
Доказывать словами означает доказывать логически, через использование мышления. И так доказать возможно не всё! Так не докажешь, что я могу переплыть Волгу, или что я сильнее кого-то. Чтобы доказать это, нужно физические действия, в которых и реализовалось бы то или иное предположение. Почему для доказательства этого не достаточно слов? Да потому, наверно, что истинный логический вывод делается только дедуктивным способом из более общей посылки (каковой мог бы служить, например, факт того, что я уже переплывал ещё более широкую реку). Но такой общей посылки нет, и потому на словах не докажешь этого!
Но и делами не всё возможно доказать! Ту же самую 50%-ную вероятность выпадения «орла» (или «решки») в подбрасывании монеты не доказать никаким количеством экспериментов. И в данном случае, в отличие от предыдущего примера, доказывается закон (правило, принцип). Закон-то как раз неочевиден, не даётся нам в непосредственных ощущениях, но есть идеальное построение, мысленная категория.
Таким образом, на словах возможно что-то доказать, но для этого нужно мыслить правильно (логически то есть). Ха, этого и достаточно — если не нарушать законов логики, то есть кое-что, что доказуемо на словах, без прибегания к практике.
Но что именно так можно доказать? Во-1, те предположения, которые являются частью (или частным случаем) очевидного (или убедительно доказанного) более общего положения. Во-2, то, что может быть логически выведено из других словесно доказанных положений (наподобие математических теорем).
(Нет, не совсем ясно излагаю…) (21.06.2007)
Дополнение: Словопрения бесполезны, ибо слова ничего не выражают. Мы считаем, что мысль несёт в себе абсолютное содержание, т.е. имеющее смысл вообще, всегда и везде.
Но смысл слов зависит от контекста, т.е. сугубо относителен. Только внутри контекста, только локально мысли и могут что-то значить, но вряд ли слова могут схватить суть всего мира, человека как такового и т.д.
Да и вообще, слова ничего не выражают. Даже эти слова, что слова ничего не выражают, ничего не выражают. (24.06.2007)
Вещь не может быть лучше другой вещи вообще, но только по конкретному параметру (критерию). Так и добрым поступок является потому, что что-то конкретное в этом поступке имеет конкретную величину (и направление (вектор)), а не потому, что соответствует некоторому идеалу Добра или чему-то ещё столь же абстрактному.
Всё, что не конкретно, не существует. Оно лишь мыслимо, существует как слова, но не как реальность. Убери слова — и об этом ни размышлять самому, ни обсуждать это с другими будет невозможно.
Такими несуществующими являются «Бог», «я», «добро», «смысл». Всё это лишь слова, не указывающие ни на что конкретное. (8.08.2007)
Любое насилие, — прямое, физическое, — оттесняет логику, заставляет её замолкнуть. Пусть логически правильным является ввинчивать винты (и так будет лучше), но молотком их можно забивать — и логика не у дел… (13.08.2006)
Без таких подтверждений веровать и исполнять заветы может только фанатик, т.е. наиболее слепой (и наименее угодный Богу и добрым людям) верующий. (13.08.2006)
А само-то подтверждение каково? Чтó это? — То, что мы считаем 100%-но истинным.
А саму Истину чтó может подтверждать? Чтó может свидетельствовать об истинности Истины? — Истина сам себя доказывает!! Истина не нуждается в доказательствах! Как раз Истиной доказывается всё остальное!
А чтó истинно? Какие Истины мы знаем? На что мы можем опираться в своих умозаключениях (и при этом мы единодушно считали бы это бесспорным)? — Наверно, только то, что мы можем увидеть, услышать, пощупать, т.е. воспринимать телесно! Всё остальное (интеллектуальные идеи, идеальные понятия и т.д.) — лишь вывод, лишь следствие, подтверждаемые бесспорными Истинами о физическом мире! (5.12.2006)
Хоть нечто и считается логически необходимым («2х2=4» и т.п.), это не убеждает, если мы не можем этого ощутить непосредственно, если мы не находим подтверждения в Реальности.
Да и сама Реальность ведёт себя не так, как это подсказывает логика:
Логика убеждает только тех, кто готов убедиться, т.е. тех, кто уже чувствует нечто, но ещё не имеет для этого логического объяснения (рационализации).
Логика — это слова, болтовня, а убеждает пример, сама жизнь! (6.12.2006)
Мы так просто оперируем этим понятием («сознание», «осознавать»), как будто понимает, чтó такое сознание и чтó вообще значит «понимать».
«Сознавать — отражать в сознании», — но чтó же это такое???
Чтó такое вообще это Бытие, весь этот мир?!! Чтó такое «вопрос»? И опять — чтó такое «что такое?»? (20.07.2006)
Не живёт ли сознание в каком-то своём идеальном мирке, со своими ценностями и целями, тогда как реальная жизнь протекает по своим особым законам и служит совершенно особенным целям, которые-то в сознание не проникают? Не живём ли мы так, что стремимся к одно, но вся наша жизнь при этом в реальности-то служит совсем другому? (11.07.2006)
Даже невозможно как-то обосновать (доказать, показать), что твоё мышление (цепь рассуждений) логически правильно, единственно верно, а чужое — нет. Ведь логика — это снова слова (символы). Реальность же сильнее логики: если кто-то решил отстаивать свою правоту, не опираясь на логику, то его уже не переубедить с помощью логики (разве что сам Реальность покажет, кто прав).
Кроме того, невозможно человека заставить сделать все логические выводы из ситуации или суждения. Пусть логика подводит к тем-то и тем-то выводам (следствиям), но если человек не хочет их выводить, то с этим ничего не поделаешь. И логика снова терпит крах — с её помощью я не могу влиять на других.
Единственный случай, когда логика работает на все 100% — это когда я логически (рационально) решаю практическую задачу: отыскивая причину зла (ухудшения ситуации) или способа делания добра (улучшения ситуации). Если мне удалось, то логика сработала (и результат будет обязательно, т.к логика правильно описывает Реальность). (29.08.2006)
Мысль важна только в связи с твоими непосредственными чувствами и с твоими желаниями. Отвлечённые мысли («2×2=4», «золото — 79-й элемент») ничего не значат, ни к чему не приводят.
Мысли — вторичны. Они описывают Реальность, которая первична. И только те мысли, которые прямо связаны со мной, для меня важны, а все остальные — болтовня.
Мысль не может мотивировать, если она противоречит тому, что я чувствую. Мысль только тогда мысль, когда она правдива, т.е. описывает то, что есть. А есть то, чтó я чувствую (переживаю): 1. внешний мир, 2, свои желания, 3. свои силы. Когда в мысли отражено то, что для меня реально, я беру мысль на вооружение, руководствуюсь ею. (18.10.2006)
Разве логика может ответить? И то, и другое мнение возможно обосновать логически. Потому-то ответ для каждого человека дают его чувства, а не разум.
Чтó он чувствует, чем (кем) он считает себя (точнее, чем чувствует себя) — это и определяет, чтó же для него реально, и, следовательно, чтó для него Москва, чтó для него работа, люди, деньги и т.д.
Сначала чувства (непосредственные переживания), и только за ними — логические схемы рационализации.
Как и в вопросе: сначала найти любимую девушку, которая бы затем мотивировала тебя зарабатывать деньги для приобретения дома на море, или же сначала надо обзавестись этим домом, а потом искать девушку? Логика не ответит, ибо есть основания для любого взгляда. Потому ответ даёт чувство. (9.12.2006)
А если какое-то суждение тебе не по нраву, то ты не удовлетворишься одним доказательством, но потребуешь ещё и ещё, сомневаясь в них и подыскивая опровержения.
Как видишь, логика — не подмога в поиске смысла жизни. Главное — внутреннее чувство, интуиция, прозрение. (9.01.2007)
А вот ещё у Н.М. Амосова в «Моё мировоззрение»: «Разум управляет объектами, а чувства управляют самим разумом» (с. 74). (11.01.2007)
И вот это-то, что очевидно, истинно вследствие ничего иного, как тавтологии: «зелёный — это зелёный». Именно поэтому оно и очевидно, и истинно. Очевидными являются факты внешнего мира, воспринимаемые органами чувств.
Когда мы не присочиняем целей или причин тому, что чувствуем, не пытаемся так или иначе истолковать чувства (ощущения), то всё, что мы можем сказать (выразить словом), звучит как тавтология: «это суть это», «такое-то есть такое-то» («это дерево — дерево», «эта берёза — берёза»). И поэтому-то такие слова не вызывают сомнений и не требуют дополнительных доказательств.
Но когда мы начинаем говорить о целях (будущем), причинах (прошлом), о законах (взаимосвязях явлений), то тут уже не обойтись без сомнений, споров, критики, т.к. это всё — не очевидно и явилось в результате размышлений, т.е. додумывания: за очевидным умственным путём пытаются увидеть что-то ещё, что-то более общее или, наоборот, более конкретное, будущее или прошлое.
Сам этот умственный путь не совершенен, даёт ошибки, а потому справедливы требования предоставить доказательства и вообще объяснить, каким образом из очевидным фактов вытекает такое мнение. (24.01.2007)
Наша свобода в том и заключается, что мы сами конструируем себе Мир (Вселенную). Какой считать Вселенную — конечной или бесконечной, разумной или неразумной, справедливой или нет, — всё это наш выбор. В подлинном смысле наш!
Мы сами, независимо от внешнего Мира, решаем, что Мир такой-то, а не так, что мы сначала смотрим на Мир, а потом делаем вывод, что Мир такой-то.
Одинаковая доказуемость (и логически (умственно), и с помощью примеров из внешнего Мира) противоположных тезисов о свойствах Мира как раз даёт нам свободу считать Мир таким, каким мы хотим его считать. И никто не является неправым, когда считает Мир таким-то и таким-то. Каждый прав, и каждый волен сам для себя решать. Это и есть подлинная свобода!
И к числу таких свободных решений можно отнести и выбор между тем, что Мир за меня или безразличен (или даже против); я рождён для успеха и радости или нет; я обладаю всеми ресурсами для процветания и счастья или не обладаю; я талантлив и даже гениален или нет; я удачлив и везуч или нет и т.д.
Любой выбор — правилен, истинен. Свобода в том и состоит, что нам дано право выбирать свои суждения о Мире и себе в Нём! (2.02.2007)
Только вот не является ли воля к смыслу такой же, как и стремление к счастью и удовольствию: нет счастья и удовольствия самих по себе, но это лишь оценка чему-то реальному (данному в чувствах и ощущениях), которое затем уже оценивается (расценивавается, наделяется субъективно ощущаемым свойством).
Т.е. и смысла нет самого по себе, без чего-то реального, что и наделяют смыслом: ощутимых дел, вещей, обстоятельств, жизни и мира вообще.
А потому человек стремится не к смыслу, как то утверждает Франкл (и не к власти, как говорит Ницше, и не к удовольствию, как предполагает Фрейд), но к реальному, а уже затем каждый делает интеллектуальный вывод, что это реальное имеет смысл (является властью, было удовольствием)… (16.02.2007)
«Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед — пророк его». Подпись: Мухаммед. J
Вздор! Логика истине не указ! И, главное, истина не одна! Нет той истины, которая одна! Нет! Ибо нет ничего объективного и абсолютного! Всё субъективно и относительно.
В одно и то же время об одной и той же вещи в одном и том же отношении может быть констатировано столько же истин, каково число людей, берущихся высказаться об истине.
О материальных, видимых прямо сейчас вещах ещё возможно совпадение мнений (точек зрения) большинства людей. Все согласны, что Солнце одно, что Луна — одна и т.д.
Но если речь заходит о прошлом вещей (о причинах появления и развития), о будущем (цели, предназначение), и уж тем более если говорить о нематериальном и об абстрактных понятиях, то никакого единства мнений нет, быть не может и не надо этого единства домогаться!
Нематериальное и абстрактное — самое субъективное, на них не указать пальцем, но можно лишь как-то объяснить на словах, схемах, символах. Каждый сам наполняет содержанием понятия «Бог», «добро», «грех», «нравственность». Истина не одна, истин — много. (24.03.2007)
— Папа, а сколько будет 2×2?
— А мы покупаем или продаём?»
Если продаём, то 2×2=5; если покупаем, то 2×2=3. Продавай дороже, покупай дешевле. И когда папа берёт 3 или 5 рублей, а не 4, то это обман? — Нет! Ведь «истина — это соответствие понятия (слова) своему предмету (делу)», а дело здесь как раза не расходится со словом: папа говорит: «С Вас 5 рублей за эти 2 штуки по цене 2 руб./шт.» и берёт эти 5 рублей. Дело произошло! И оно именно такое, как и звучит в словах! То есть это и есть истина!
А то, что 2×2=4 — эта «истина» нужна лишь математикам и инженерам. Они оперируют абстракциями, и для них истина одна. Но в реальной жизни истина не одна! И утверждать, что папа неправ, т.к., мол, 2×2=4, нельзя, ибо «2×2=4» — это лишь абстракция, символ, формальность, а потому — они не критерий правильности. (7.04.2007)
Только так возможно реализовать свои идеи, свою волю. Нужно одновременно быть правым логически и весомым эмоционально. Одних доводов без эмоциональной поддержки их тем впечатлением, которое ты производишь на людей, не достаточно. (24.04.2007)
Так что не силься доказывать истину, но лучше используй свой интеллект (=способность к мышлению) для всё более глубокого проникновения в сущность Реальности — и формулируй познанное как можно более ясно, просто, ярко, доступно. И не делай глупостей. Для этого тебе и дан талант мыслить! (6.08.2005)
Но я замечаю, что мелкие дела (когда что-нибудь кину и т. п.), совершённые с уверенной мыслью (что попаду туда-то и т. п.), достигают цели (причём одновременно с мыслью, что произойдёт именно то-то). Но логика всё сомневается: «С чего это ты взял, что попадёшь? Для достоверности нужны достаточные причины, но где они?»… (13.06.2006)
Не логично ли в конце каждого года радоваться, что мы смогли прожить этот год с таким маленьким ВВП!? (19.03.2006)
Но к данному моменту я пришёл к тому, что не разумом единым жив человек! Я понял, что у разума много ограничений, много ошибок, и уже одно то, что и ты сейчас, и я в своё время пришёл к мысли о необходимости самоубийства, доказывает, что мы мыслим одинаково логично, и мысль о самоубийства — логичная мысль. Однако между мной и тобой лежит одно отличие, одно-единственное: ты считаешь логичное — истинным, я — нет. Вот и вся разница наших позиций!
Я перестал слишком уж доверять логике, а ты ещё нет. Те логические доказательства того, что логика даёт ошибки, если её применять оценке всего Мира, измерению ценности своей жизни:
• Одинаково доказуемо логикой противоположное (см. антиномии чистого разума И. Канта: логически можно доказать что бог есть и что бога нет, что мир конечен и что бесконечен и т.д.).
• Одновременно «практика — критерий истины» (К. Маркс) и «никакое количество экспериментов не доказывает тезис» (Г. Лейбниц) («доказанное примерами, доказано не достаточно»).
• Истинны лишь дедуктивные суждения (от общего к частному; математическая индукция — частный случай дедукции), а индуктивные лишь вероятны
ты не хочешь слышать и понимать, т.к. ты предубеждён, у тебя в мозгах уже сидит стереотип, что "мир — бардак", и всю мощь своей логики ты направляешь на обоснование, оправдание этого своего предубеждения (но тебе кажется, что ты отыскиваешь и обосновываешь саму истину...).
Логикой не измерить ценности Мира! Ибо нет того более общей посылки, из которой бы следовало, что этот Мир плох и не достоин существования.
От логики нечего ждать "доказательства ценности жизни", ибо логика для этого и не предназначена, т.к. оперирует она символами! Ценности лежат в этике, в аксиологии, а ещё точнее, в самой Реальности, данной нам в чувствах. Если этика, аксиология и логика противоречат тому, что мы чувствуем, то выигрывают именно чувства, ибо они более реальны для нас, более ощутимы.
И наконец, твоё "желание" самоубийства — это лишь временное замутнение ВОЛИ К ЖИЗНИ. Воля к жизни — вот что первично, вот что составляет нашу суть, сущность. А разум, эмоции, воля к вещам и т.п. — это уже то, что служит Воле к жизни.
Пойми, система ценностей, которой ты меришь Мир, формируется не логически. Логика не задаёт ценностей. Логика не может ответить, почему добро лучше зла. Логика — это символы, слова, это то, что дано в мышлении. Но жизнь-то наша происходит не в мышлении! Жизнь — это нечто более реальное, чем мысль, чем слово!
И вот жизнь-то, Реальность и содержит в себе ценности. Твоя негативная оценка Мира и своей жизни — это следствие (повторяю снова и снова, т.к. именно это я понял, хотя до этого думал в точности как ты) ненависти к себе, сложившейся в ходе дурацкого воспитания, вообще социализации.
Ты, я, другие суицидники разучились чувствовать Жизнь, Её Красоту и Тепло, Её Наивысшую Ценность, разучились любить себя, доверять себя, верить себе, ценить себя. Такое вот у нас было несчастливое детство. Мы этого всего не чувствуем, а потому логически приходим к мыслям о самоубийстве. Если бы чувствовали (я всё более начинаю чувствовать), то логику свою направили бы на обоснование Жизни, Радости, Любви (что я и делаю на этом форуме)...
Логичное — не значит совершенно убедительное для всех. Убеждают только чувства, только непосредственные переживания. Так, никого не надо убеждать, что, например, Солнце светит и греет. Это очевидно для всех, ибо всем это доступно.
А что логика? Это болтовня! Это ею же самою выведенные законы связи слов. Причём поверку эти логические законы проходят при соспоставлении с законами физической, телесно ощущаемой реальности: если физическая реальность иная, чем описывается в логическом законе, то отбрасывают этот логический закон, а не реальность!
Логика не убеждает. Слова не убеждают. Форумы не убеждают... Убедить словами можно только того, кто готов (предрасположен) убедиться, т.е. того, кто в своих чувствах уже чувствует (склонен чувствовать) что-то подобное, в чём его убеждают. (6.12.2006)
Как может быть одна истина в таком мире?! Истин миллиарды! (21.05.2007)
Однозначность бывает только в случае очевидного. А если нечто не очевидно, то всегда есть рациональные свидетельства и доводы как за, так и против. На чём остановиться, решает не логика, а чувства. (22.07.2007)
Про то, что слово "бог" — неопределённое по смыслу я уже говорил. Ещё одним таким словом является "я": мы пытаемся как-то определить "я", познать себя, но этого-то "я" нет! "Я" — лишь продукт мышления, лишь мысль. Как ощутить "я" без слов? Как его схватить?
Нет никакого "я". Не из "я" вытекает мышление, мысли, но наоборот: сначала существует просто мышление, а потом появляется мысль об "я", но это лишь побочная мысль. Субстанции за "я" не стоит, его нет. Человек есть, но "я" нет. (28.07.2007)
Мысли ценны как указатели на что-то реальное, конкретное, но не сами по себе. Помыслить можно всякое — и «2·2=5», и «я», — но от этих размышлений нет толку, ибо эти мысли не указывают ни на что конкретное, существующее в действительности. В таких мыслях не о конкретном и «существуют» «Бог», «добро» и т.п., но их нет в реальности.
Веришь в мысль, опираешься на неё, если она указывает на что-то конкретное (твёрдое, осязаемое для тебя). Если этой конкретики за мыслями ты не усматриваешь, то ты эту мысль не воспринимаешь (перестаёшь воспринимать).
(8.08.2007)
Формула «логично, а потому истинно» не работает уже потому, что нет того инструмента, который бы верно дал оценку некоему рассуждению на предмет соответствия этого рассуждения логике. (8.08.2007)
«Я верю, что смысл образования состоит в том, чтобы познакомить молодого человека с лучшей частью человеческого наследия. Но поскольку большая часть наследия выражена в словах, оно действенно только тогда, когда эти слова реализуются в личности учителя или в практической жизни и устройстве общества. На человека может повлиять только воплощенная идея; идея же, оставшаяся словесной, меняет только слова.»
Эрих Фромм.
«А какое счастье избавиться от слов! Слова, слова, слова. Они отгораживают нас от мира. Почти все время мы соприкасаемся не с вещами, а с заменяющими их словами. И часто это даже не слова, а мерзкая метафорическая болтовня какого-нибудь поэтишки. Например: «Но среди волн душистой темноты угадываю каждый аромат…» Или: «При каждом падении смягчалось вороньё крыло темноты, и оно улыбалось». Или вот: «Тогда коснусь я лёгким поцелуем долины лилий и блаженства лона». — Он с усмешкой посмотрел на Барлепа. — Даже лоно блаженства они превращают в метафорическую абстракцию. Долина лилий! Действительно! Ох, уж эти мне слова! С какой радостью я распростился с ними!»
Олдос Хаксли «Контрапункт»
«Здравый смысл воспринимает мир, как нечто, состоящее из бесконечного количества последовательных и наугад связанных друг с другом событий, в которых задействовано бесконечное количество отдельных, индивидуальных вещей, жизней и мыслей. Это нечто является предположительно упорядоченным космосом. Для того, чтобы описать и обсудить эту "вселенную здравого смысла", а также для того, чтобы управлять ею, человечество и придумало языки.
Когда же, по какой-либо причине, нам хочется воспринимать мир не таким, каким он представляется здравому смыслу, а как нечто непрерывное, сплошное, — мы обнаруживаем, что наш традиционный словарный запас абсолютно неадекватен этой задаче. Для ее решения математики были вынуждены изобрести совершенно новую систему символов. Но божественная Основа всего существования — это не просто нечто непрерывное. сплошное. Она также находится вне времени и отличается по самой своей сути от миров, в которых властны обычные языки и язык математиков. Поэтому труды по Вечной Философии наполнены парадоксальными, экстравагантными и порой, на первый взгляд, богохульными выражениями. Пока что еще никто не изобрел Духовное Исчисление, пользуясь категориями которого мы могли бы связно говорить о божественной основе и мире. как ее проявлении. И потому мы пока что должны проявлять терпение к языковой эксцентричности тех людей, которые вынуждены использовать категории системы символов, привычные для описания определенного порядка ощущений, говоря о другом и совершенно ином порядке.
Значит, говоря о полностью адекватном изложении Вечной Философии, следует признать, что существует семантическая проблема, которая не поддается полному решению. Все, кто вчитываются в ее формулировки, должны хорошенько запомнить этот факт. Только тогда мы будем способны хотя бы отдаленно понять, о чем идет речь. Задумайтесь над негативными определениями трансцендентальной и имманентной Основы всего бытия. Из заявлений вроде того, что сделал Экхарт, следует, что Бог равен ничему. И в определенном смысле это правильное уравнение; ибо Бог, несомненно, является не-вещью. По выражению Иоана Скота Эриугены, Бог есть "нечто". Бог есть Это. Иными словами. Основу можно определить, как существующую "там", но нельзя определить как нечто, обладающее какими-либо качествами. Это означает не только то, что, как и все, приобретенные логическим путем, отрывочные знания об Основе находятся далеко или даже очень далеко от реальности непосредственного восприятия. Это значит, что в силу самой природы нашего языка и стандартного образа нашего мышления, эти познания должны быть парадоксальными. Непосредственное познание Основы может состояться только путем единения, а единения можно достичь только путем уничтожения эго, сосредоточенного на самом себе, которое является барьером между "ты" и "Это".»
Олдос Хаксли
«Со времен Аристотеля западный мир следует логическим принципам аристотелевской философии. Эта логика основывается на законе тождества, который постулирует, что А есть А; Законе противоречия (А не есть не-А) и законе исключенного третьего (А не может быть одновременно А и не-А, или ни А, ни не-А). Аристотель объяснил это положение весьма точно в следующем высказывании: "Невозможно, чтобы одно и тоже в одно и то же время было и не было присуще одному и тому же в одном и том же отношении (и все другое, что мы могли бы уточнить, пусть будет уточнено во избежание словесных затруднений) — это, конечно, самое достоверное из всех начал."3 Аксиомы аристотелевской логики так глубоко проникли в наш образ мыслей, что воспринимаются как что-то "естественное" и самоочевидное; в то время, как, с другой стороны, положение, что Х это А и не-А, кажется бессмысленным. (Конечно, положение это имеет в виду предмет Х в данное время, а не Х настоящего и Х будущего времени, или один аспект X, противопоставленный другому аспекту).
Противоположностью аристотелевской логике является логика, которая может быть названа парадоксальной; которая предполагает, что А и не-А не исключают друг друга как предикаты X. Парадоксальная логика преобладала в китайском и индийском мышлении, в философии Гераклита, а затем снова под именем диалектики появилась в философии Гегеля и Маркса. Основной принцип парадоксальной логики был точно описан Лао-цзы: "Слова, которые совершенно истинны, кажутся парадоксальными"4 и Чжуан-цзы: "То, что одно, — одно. То, что неодно, — тоже одно". Эти формулировки парадоксальной логики положительны: это есть и этого нет. Другая формулировка отрицательна: это не является ни этим, ни тем. Первую формулировку мы находим в даосизме у Гераклита, и в гегелевской диалектике; последняя формулировка часто встречается в индийской философии.
Хотя более детальное описание различия между аристотелевской и парадоксальной логикой выходило бы за пределы темы данной книги; я все же приведу несколько примеров, чтобы сделать этот принцип более понятны? Парадоксальная логика в западной мысли имеет свое раннее выражение в философии Гераклита. Он полагал конфликт противоположностей основой всего сущего. "Не понимают они, как Единое, расходящееся с собою, согласуется: противовратное крепление, как у лука и лиры"5. "В потоки те же мы входим и не входим, мы есми и не есми (имена остаются, а воды уходят)"6. Одно и то же для Единого дурное и благое"7.
В философии Лао-цзы та же идея выражена в более поэтической форме. Характерный пример даосистского парадоксального мышления содержится в следующем положении: "Тяжелое является основой легкого, покой есть главное в движении"8. Или "Дао постоянно осуществляет недеяние, однако нет ничего, что бы оно не делало"9. Или "Мои слова легко понять и легко осуществить. Но люди не могут понять и не могут осуществлять"10. В даосистской мысли, так же как в индийской и сократовской, высшей точкой, которой может достичь мысль, является знание, что мы ничего не знаем, "Кто, имея знания, делает вид, что не знает, тот выше всех. Кто, не имея знаний, делает вид, что знает, тот болен"11. Единственное следствие этой философии в том, что высший бог не может иметь имени. Высшую реальность, высшее Единое нельзя охватить в словах или в мыслях. Как выразил это Лао-цзы, "Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя"12. Или в другой формулировке "Смотрю на него и не вижу, а поэтому называю его невидимым. Слушаю его и не слышу, поэтому называю его неслышимым. Пытаюсь схватить его и ни достигаю, поэтому называю его мельчайшим. Не надо стремиться узнать об источнике этого, потому что это едино"13. И еще одна формулировка той же идеи "Тот, кто знает, не говорит. Тот, кто говорит, не знает"14.
Брахманская философия сосредотачивала интерес на отношении между многообразием (феноменами) и единством (Брахманом). Но парадоксальную философию Индии или Китая не следует смешивать с дуалистической точкой зрения. Гармония (единство) заключается в конфликте противоположностей, из которых она образована. "Брахманская мысль с самого начала была сосредоточена на парадоксе одновременных антагонизмов — и в то же время — идентичности проявляющихся сил и форм феноменального мира."15 Высшая сила в универсуме, как и в человеке, трансцендентна и понятийной и чувственной сферам. И поэтому она "ни это, ни то". Но, как замечает Циммер, "в этом строго не-дуалкстическом понимании нет антагонизма "реального и нереального"16. В своем поиске единства, скрытого в многообразии, брахманские мыслители пришли к заключению, что постижение пары противоположностей отражает природу не вещей, а постигающего разума. Постигающая мысль должна выйти за пределы самой себя, если она стремится к постижению истинной реальности. Противоречение это категория человеческого разума, но не сам по себе элемент реальности. В Ригведе этот принцип выражен в такой форме "Я есмь двумя, силой жизни и материей жизни, двумя одновременно". Конечное следствие идеи, что мысль может осуществлять постижение только в противоречиях, находит еще более решительное продолжение в ведантистском образе мышления, который постулирует, что мысль — со всеми ее тончайшими различениями — представляет собой "только более неуловимый горизонт незнания, на самом деле самый неуловимый из всех иллюзорных проявлений майи"17.
Парадоксальная логика имеет важное значение для понятия бога. Так как бог представляет высшую реальность и так как человеческий разум постигает реальность в противоречиях, то о боге не может быть высказано никакого утверждения18. В Веданте идея всеведение и всемогущества бога считается крайней формой незнания. Мы видим здесь связь с безымянностью дао, с безымянным именем бога, открывшего себя Моисею, абсолютным "ничто" Мейстера Экхарта. Человек может знать только отрицание, но ни в коей мере не утверждение высшей реальности. "Итак, не может вообще человек познать, что есть Бог. Одно знает он хорошо: что не есть Бог: "Так, не довольствуясь ничем, разум стремится к обладанию высшим из всех благ"19. По Мейстеру Экхарту, "Божественное единство это отрицание отрицаний, и отрешение отрешений. Каждое творение содержит в себе отрицание: оно отрицает, что оно нечто другое"20. Единственное дальнейшее следствие в том, что для Мейстера Экхарта бог становится "абсолютным ничто", так же как высшая реальность в Кабалле это "En Sof'', бесконечное единое.
Я рассмотрел различие между аристотелевской и парадоксальной логикой, чтобы подготовить почву для важного различения в понятии любви к богу. Учителя парадоксальной логики говорят, что человек может постигать реальность только в противоречиях и никогда не может постичь в мысли высшую реальность — единство, Единое само по себе. Это ведет к тому, что человек не должен искать как высшей цели ответа именно в мышлении. Мысль может привести нас только к знанию, что она не может дать нам окончательного ответа. Мир мысли оказывается в плену парадокса. Единственный способ, которым мир в его высшем смысле может быть охвачен, состоит не в мышлении, а в действии, в переживании единства. Так, парадоксальная логика ведет к выводу, что любовь к богу это не познание бога мыслью, не мысль о собственной любви к богу, а акт переживания единства с ним.
Это ведет к подчеркиванию значения правильного образа жизни. Все в жизни, всякое мелкое и всякое важное действие, посвящены познанию бога, но познанию не посредством правильной мысли, а посредством правильного действия. Это можно ясно видеть в восточных религиях. В брахманизме, так же как в буддизме и даосизме, высшая цель религии не правильная вера, а правильное действие. То же самое мы находим и в иудейской религии. В иудейской традиции вряд ли когда-либо существовал раскол в вере (единственное видимое исключение — расхождение между фарисеями и саддукеями — было расхождением двух противоположных социальных классов). Особое значение в иудейской религии (особенно в начале нашей эры) имел правильный образ жизни, хелах (Наlаchа — это слово имеет то же значение; что и дао).
В Новое время тот же принцип был выражен Спинозой, Марксом и Фрейдом. В Философии Спинозы центр в тяжести смещен с правильной веры на правильное поведение в жизни. Маркс утверждал тот же принцип, говоря "Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его". Фрейдовская парадоксальная логика привела его к психоаналитической терапии, все углубляющемуся переживанию человеком самого себя.
С точки зрения парадоксальней логики, суть не в мысли, а в действии. Эта установка ведет к нескольким другим следствиям. Во-первых, она ведет к терпимости, которую мы находим в индийском и китайском религиозном развитии. Если правильная мысль не является высшей истиной и путем к спасению, то нет причины бороться с другими людьми, чья мысль приходит к иным формулировкам. Эта терпимость прекрасно выражена в истории о нескольких людях, которым, предложили описать в темноте слона. Один, прикоснувшись к его хоботу, сказал, что это животное подобно водяной трубе, другой, прикоснувшись к уху, сказал, что это животное подобно вееру, третий, прикоснувшись к ногам, описал животное как столб.
Во-вторых, парадоксальная точка зрения ведет к подчеркиванию значения изменения человека в большей степени, чем значения развития догматов, с одной стороны, и науки, с другой. С индийской, китайской и мистической точек зрения, религиозная задача человека состоит не в том, чтобы думать правильно, а в том, чтобы правильно действовать и/или воссоединиться с Единым в акте сосредоточенного созерцания.
Противоположность этому составляет главное направление западной мысли. Поскольку она надеялась найти высшую истину в правильной мысли, то акцент был сделан на мышлении, хотя правильное действие тоже было признано важным. В религиозном развитии что вело к формулировке догматов, бесчисленным спорам о догматических формулировках, к нетерпимости к "не-верующему" или еретику. Далее, это вело к подчеркиванию "веры в бога", как основной цели религиозной установки. Это, конечно, не значит, что в западной мысли не было понятия о том, что надо жить правильно. Но все же человек, который верил в бога -даже если он не жил по-божески — чувствовал себя более высоким, чем тот, кто жил по-божески, но не верил в бога.
Сосредоточение внимания на мышлении имеет еще и другое, исторически очень важное, следствие. Идея, что можно найти истину в мысли; ведет не только к догме, но также и к науке В научной мысли главное; что имеет значение, это правильная мысль, как в аспекте интеллектуальной честности, так и в аспекте применения научной мысли к практике — то есть в технике.
Короче говоря, парадоксальная мысль ведет к терпимости и усилию в направлении самоизменения. Аристотелевская точка зрения ведет к догме и науке, к католической церкви, и к открытию атомной энергии.»
Эрих Фромм «Искусство любить»
В философии противоречие связывают с одним особым аспектом структуры, или логики внутреннего изменения: это переход формы и содержания некоторого процесса по мере его развития от соответствия к несоответствию. Закон противоречия так же является принципом диалектической логик», логики изменения, как закон непротиворечивости принципом формальной логики, логики классификации. Оба закона суть фундаментальные принципы соответствующих им логик. Эти две логики — самостоятельные, но взаимосвязанные друг с другом структуры мышления, отражающие структуру мира. Вместе взятые, они представляют собой прочную основу как человеческого разума, так и рациональности Вселенной, солнечной системы, планет и всех земных явлений, в том числе и человеческого общества. Эти две логики охватывают общие, универсальные, наиболее абстрактные и в то же время конкретные законы мышления и объективной реальности. Двойная логическая структура, общая для мышления и реальной действительности, обеспечивает полную познаваемость их обоих, их связь и эффективность первого по отношению ко второй.
Логика — наука о структуре, а структура — это каркас мышления и жизни. Без структуры не могло бы быть ни мышления, ни жизни, ни знаний о мышлении и жизни. Формальная логика есть наука об объективной классификации существующих вещей и об отражении этой классификации в человеческом мозгу. Мир существующих явлений подразделяется на типы, подтипы и конкретные примеры типов. Никакой логический разум — ни божий, ни человеческий — не навязывает классификацию хаотическому неструктурированному миру. Мир сам обладает структурой и делится на классы. Разум открывает структуры и классы, дает им наименования и организует последние так, чтобы они соответствовали организации объективной реальности. Такова была первая задача в истории любой науки. Например, в ботанике первая задача состояла в определении и классификации растений соответственно их сходству и различиям. Осуществление этого первого шага в любой области мира и на каждом его уровне знаменовало величайший успех в познании мира человеком и в управлении природой. Формальная логика развивалась параллельно с решением первой большой задачи классификации объективных явлений. Основываясь на работах своих предшественников, Аристотель дал первоначальную связную и систематическую формулировку науки формальной логики, ее первых принципов и общих законов. Пока различные науки оставались на описательной стадии классификации, не было нужды ни в какой другой логике.
Но в определенный момент, разный для различных наук, однако, прежде всего в астрономии, геологии, ботанике и биологии, содержание того, что подвергалось классификации, вырвалось за рамки последней. Обнаружилось, что границы между классами неотчетливы и классы незаметно переходят один в другой. Так, например, резкое различие между растениями и животными исчезло, когда были открыты виды, которые нельзя отнести ни к первому, ни ко второму классу и которые нужно описывать на основе характерных особенностей каждого из них. Обнаружилось противоречие в формальной логике, проводившей четкие границы между этими классами. Представление об одновременном сотворении всех классов живых и неживых существ, между которыми проводилась ясная и отчетливая разграничительная линия, не соответствовало более новым открытиям. Представление о статичной, извечной одновременности классов было заменено концепцией их эволюции. Поскольку сама формальная логика была наукой о статичных, извечно и одновременно существующих классах и о взаимоотношениях между ними по правилу «либо входит в этот класс, либо нет», она также была поставлена под вопрос. Формальная логика не могла уже считаться единственной формой логики. Возникла новая логика переходов, преобразований и изменений. Первоначальную систематическую формулировку диалектической логики как науки о структуре изменений, эволюции и революции дал Гегель.
Гегель совершил свои великие открытия после, французской революции, и его прежде всего интересовало преобразование идей и общества, причем он утверждал, что изменение идей влечет за собой и социальные перемены. Маркс изменил этот тезис на обратный и тем самым создал социальные науки: историю и политическую экономию. Применив основные принципы и законы диалектической логики к данным истории, экономики и политики, он смог открыть законы движения, структуру социального изменения. Классификация типов общества уже была произведена в соответствии с формальной логикой. До Гегеля и Маркса типы общества считали по преимуществу одновременно существующими и выделяли среди них племенное, или первобытное, общество, рабовладельческое общество, феодализм и капитализм; сюда же относилась и мечта о некотором совершенном обществе, называемом социализмом. Старание границ между отдельными типами общества, возникновение и исчезновение их и, наконец, мечта о социализме — новом типе общества — привели к необходимости переоценки представления о статичных, извечно и одновременно существующих типах социальной организации. Классификация типов общества все еще оставалась важной задачей, и поэтому формальная логика сохраняла свое значение. Но она была неадекватна для решения новой задачи — открытия структуры социального изменения. Таким образом, формальная логика рассматривалась как относительная истина — часть абсолютной истины, но не вся она целиком, и была верна вплоть до того момента, когда классификация уже не могла дать полную истину о мире вообще и об обществе в частности. С этого момента требовалась диалектическая логика. Для человеческого познания и истины необходимы обе логики. Человек должен прежде всего знать, чем данная вещь является и чем не является, ее существо, и только затем он может перейти к следующему вопросу о том, как она стала такой, в каком .направлении она движется и какой она станет.
Формальная и диалектическая логика — это науки об онтологической и логической структуре, и в совокупности они создают основу рациональности мира и разума человека. Цель каждой науки состоит в раскрытии объективной, онтологической структуры той стороны мира, которой она занимается. Это означает, что структура науки, логика ее принципов, законов и фактов должна возможно ближе соответствовать структуре реальной действительности. Практическое значение любой науки состоит в ее все возрастающей способности к предсказанию и управлению, которая изменяется параллельно степени соответствия между структурой науки и структурой реальной действительности.
После 125 лет своего теоретического развития и практического применения социальные науки достигли высокого уровня соответствия между структурой науки и структурой социальной действительности. В меру этого они обладают и способностью предсказания и управления, сочетающимися с внушительным списком практических достижений во многих областях земного шара. Однако в США социальные науки —история и политическая экономия — вместе с философской наукой диалектической логики, дающей им общую структуру изменения, не получили признания и развития. Вместо них были разработаны такие теории и методы, объективным результатом которых явилась замена массой данных с с многочисленными альтернативными статистическими корреляциями лежащих в их основе рациональной, логической, исторической и социальной структур. Статистически коррелируемые данные и факторы служат для сокрытия структуры реальной действительности, сведения человеческого мышления и науки к субъективно определяемой организации, диктуемой индивидуальными предпочтениями, как сказал об истории Чарлз Берд. Таким путем историческая наука была превращена в безобидную дисциплину, именуемую историографией. Науки об обществе превратились в социологические, эко-нометрические и социальные исследования, имеющие дело с целыми мириадами второстепенных и третьестепенных сторон современной жизни, то есть со всем, кроме структуры капитализма и законов его движения. Научный метод и саму науку подменили подсчетом баллов и статистическим анализом.
Конечным результатом изгнания социальных и логических наук и замены их факторными теориями и бесконечным собиранием фактов явилась подмена разума, объективности и знания иррационализмом, субъективностью и обскурантизмом. Если в социальном мире нет никакой структуры, то человек не может познать его, предсказывать и управлять им. Он может только группировать на разные лады факторы и данные согласно своим склонностям, вроде ребенка, играющего в кубики. Но тогда мир оказывается иррациональным, непредсказуемым и неуправляемым, а индивид—обреченным на жизнь в изоляции, одиночестве, неведении, страхе, тревоге и ужасе, где только преходящие эмоциональные реакции удовольствия или боли могут его ненадолго подбодрить или ввергнуть в уныние.
Историография, социология в их нынешней форме и другие факторные теории и коллекции данных, заменяющие науку, создают представление о мире и положении человека, вполне созвучное идеям реформированного психоанализа. Такой подход к обществу подкрепляет утверждение, что капитализм иррационален и разрушителен и что, с точки зрения психологии, он, кроме всего прочего, служит универсальным источником болезненных переживаний, приводящих к появлению невротической личности нашего времени. Если внутреннее противоречие реформированного психоанализа свидетельствует о его общем банкротстве, как в случае с Фроммом, первый шаг в сторону положительного решения влечет за собой острую необходимость обратиться за помощью к социальным и логическим наукам, а это в современной Америке дело нелегкое.
Структура капитализма с его развивающимся противоречием и основанной на нем классовой борьбе отвергает не только утверждение реформированного психоанализа о том, что капитализм — это нечто целиком иррациональное,. отрицательное и разрушительное, но так-же и доктрину Фромма о том, что путем изменения характера с помощью психоанализа на смену капитализму: может прийти социализм. [История и политическая экономия, так же как стратегия и тактика классовой борьбы, показывают, что в капитализме в качестве противостоящей ему самому стороны кроются потенциальные человеческие ресурсы и конечная способность преобразовать общество и построить сначала социализм, а потом и коммунизм. Между современным утопическим социализмом Фромма, основанным на желаниях и идее возрождения индивида, и научным социализмом, основанным на онтологической структуре социального изменения, отраженной в логической структуре социальных наук, имеется коренное различие.:
Реформированный психоанализ, особенно в его фром-мовской форме, представляет собою один из типов идеологической теории, объективным результатом которой является сокрытие структуры социальной реальности в тумане иррационализма. Это особенно замаскированный ее тип, так как он имеет видимость радикализма, .антикапитализма и социализма. В сущности, можно сказать, что по отношению к классическому фрейдизму он является тем же, чем социал-демократическая демагогия — по отношению к самой крайней буржуазной идеологии.
Если первая предпосылка реформированного психоанализа состоит в утверждении универсальной иррациональности и разрушительности капитализма, то вторая говорит о совершенной иррациональности и навязанном извне характере мотивов индивида. И если первая противоречит логическим и социальным наукам, то вторая приходит в резкое столкновение с рефлекторной теорией сознания и наукой о высшей нервной деятельности.»
Гарри Уэллс
Подготовил к обнародованию:
Марсель из Казани.
«Сверхновый Мировой Порядок»
www.MarsExX.ru/
marsexxхnarod.ru
«Перерождение ради процветания»
marsexxxхnarod.ru
8 июня 2007 г.
copyright: везде и всегда свободно используйте эти тексты по совести! © 2003 — 2999 by MarsExX (Marsel ex Xazan, Марсель из Казани) www.marsexx.ru Пишите письма: marsexxхnarod.ru Всегда Ваш брат-человек в труде за мир и братство Марсель из Казани |